— Я… я хочу видеть Надию.

В приоткрытую дверь заглянул святой отец:

— Вы звали меня, милорд?

Мужчина посмотрел на супругу и прочел страх в ее глазах.

— Нет, святой отец. Пришлите ко мне колдунью.

— Колдунью? Вы хотите видеть Надию? То, что делает эта старуха, противно Богу, и ее черная магия не в силах помочь леди Ариане.

— И тем не менее я желаю ее видеть.

— Я здесь, милорд.

Священник испуганно отшатнулся, когда Надия прошмыгнула мимо него в спальню. Как всегда, колдунья появилась ниоткуда и затем, несомненно, исчезнет в никуда. Или же это ее вездесущий дух является в одно и то же время в разных частях замка, пугая честных христиан? Святой отец осенил себя крестным знамением и, подобрав рясу, поспешил уйти.

— Это вновь произошло, миледи? — скрипучим голосом, в котором слышалась мудрость веков, спросила Надия. — Вы очень напуганы.

— Что произошло? О чем вы ведете речь? — потребовал ответа Лайон. — Господи, женщина, неужели ты не расскажешь мне, из-за чего весь этот сыр-бор?

Ариана вздрогнула:

— Я еще никогда не была так напугана. Оно мне напомнило Судный день, только хуже, и в роли судьи выступала я сама.

— Во имя Господа нашего, — не унимался норманн, — я желаю знать, что происходит с моей женой.

Надия подошла ближе к баронессе.

— Я ничего не могу вам сказать, милорд, не имею права, — промолвила она, затем испытующе посмотрела на девушку. — Вам, наверное, придется признаться. Он все равно узнает об этом раньше или позже, потому что оно снова вас посетит.

Ариана взглянула на Лайона сквозь опущенные ресницы. Конечно, колдунья права — видение вновь придет к ней, и супруг сам догадается, что его жена отличается от остальных людей. Скорее всего, он сочтет ее сумасшедшей.

— Меня посещают видения, милорд.

Рыцарь уставился на Ариану так, словно у нее выросли две головы. Норманн не отличался особой набожностью, но питал понятное уважение к сверхъестественному. Если слух о даре жены разнесется по свету, ему придется нелегко.

— Она говорит правду, женщина? — охрипшим голосом поинтересовался он у Надии.

— Да, милорд, чистую правду. Еще в детстве Ариана могла предсказывать будущее, потому что оно являлось к ней в видениях. Ее мать и я держали это в глубокой тайне от крестьян, чтобы девочка не прослыла ведьмой. Видения приходят к ней неожиданно, без всякого предупреждения, как, например, сегодня.

Лайон предусмотрительно отступил от жены:

— Что же вы видели, миледи?

У Арианы пересохло во рту:

— Ничего особенного.

Как могла она рассказать ему о видении если не поняла, что к чему? Девушка надеялась, что Надия поможет ей растолковать его, конечно, если норманн оставит их наедине.

— Ничего особенного? — переспросил он, все еще колеблясь.

— Да. Потом мне с трудом удается вспомнить, что я видела. Так случилось и сегодня. Все, что приходит ко мне, — это вихрь, туман и черные тени.

Лайон внимательно посмотрел на супругу и кивнул, удовлетворенный ответом:

— Я оставлю вас с Надией. Не верю я в эти сверхъестественные, колдовские истории.

Ариана облегченно вздохнула, когда мужчина вышел из спальни с беспечным видом. Похоже, ее видения не очень его интересовали.

— Что напугало вас, Ариана? — подождав, пока рыцарь уйдет, спросила Надия. — Что вы видели?

Девушка, встав с постели, начала мерить шагами комнату:

— Видение было ужасным, однако значение его кажется еще более страшным. О Надия, оно говорило, что жизнь Лайона находится в моих руках и выбор жизни и смерти зависит от меня. Как такое может быть? Неужели я стану его палачом? Я никогда не хотела выходить за него замуж, Бог знает, как я ненавижу всех норманнов, но у меня нет желания становиться судьей и решать, жить кому-то или почить с миром.

Затем Ариана рассказала о том, что видела. Колдунья долго молчала и наконец заговорила:

— Вы видели очень много, Ариана. Говорите, вы никак не могли выбрать, жить или умереть Лайону. Возможно, это знак, что нечто важное связывает вас с Норманнским Львом. Или же это предупреждение об опасности, посланное вам свыше, если вы пустите его в свое сердце.

— Я презираю этого человека! — гневно закричала Ариана. — Когда дело касается Лайона, мое сердце в безопасности.

— Время покажет, миледи, время покажет, — сухо произнесла Надия.

— О, уходи прочь, от тебя все равно никакого толку, — обиженно буркнула Ариана. — Что ты за колдунья, если не можешь растолковать видения?

Повернувшись, девушка застыла от изумления: старуха исчезла так же внезапно, как и появилась.

Когда пришел Лайон, его супруга уже крепко спала. Он не стал ее будить, а, стараясь производить как можно меньше шума, разделся и лег рядом. В тусклом свете мерцающей свечи мужчина разглядывал лицо спящей, размышляя, на какой женщине женился. Рыцарь не верил в ведьм, был свободен от предрассудков, но холодок бежал по спине, когда он думал о сверхъестественной способности предвидеть будущее. Люди боятся того, что не могут объяснить, и Лайон поклялся, что никому не скажет о странном даре Арианы, дабы его жена не прослыла ведьмой.

Обеспокоенный произошедшим, мужчина попытался уснуть, но сон бежал от него. Несмотря на ненависть Арианы к норманнам, он желал ее, хотя порой сильный характер, непокорный нрав и острый, как меч, и ядовитый, как жало змеи, язык жены сводили его с ума. Ее красота, чувственность и удивительная ранимость компенсировали недостатки. Ужасное и прекрасное так тесно перемешались в этой женщине, что сделали ее самой недоступной и самой желанной в мире.

Чем больше Лайон узнавал о супруге, тем больше убеждался в том, что она сказала правду. Эдрика Блэкхита и ее связывали лишь невинные встречи и разговоры через ограду. Конечно, Ариана нанесла ему, своему супругу, неслыханное оскорбление, встречаясь с другим мужчиной в глухую полночь, да еще наедине, будучи замужней женщиной. По понятиям Норманнского Льва это означало только одно: его жена все еще желала Эдрика Блэкхита, предпочитая его своему законному мужу. Хотя в этом нет ничего удивительного. Блэкхит — истинный сакс, а он, Лайон, норманн, захватчик, завоеватель, убийца, хищник, растоптавший землю ее предков и убивший ее семью. Вполне возможно, именно от его руки погибли отец и братья Арианы, ведь в пылу битвы трудно разобрать лица, там только известно, где враг, а где друг.

Ариана издала слабый стон и пошевелилась. Ход мыслей мужчины мгновенно нарушился, и его тело отреагировало на движения девушки. Святые угодники, они женаты вот уже пять лет и до сих пор не окропили супружеское ложе девственной кровью! Лайон поклялся, что не притронется к Ариане, пока не убедится, что та не носит под сердцем чужого ребенка. Все это так, но ведь он же не монах! Супружество давало ему право спать со своей женой, это его обязанность. К тому же Лев желал ее!